«Когда за городом, задумчив, я брожу…» — Александр Сергеевич Пушкин Поздний Пушкин — это поэт не страсти, а размышления. В этом стихотворении он обращается к одной из самых глубоких тем своей зрелости — к размышлению о смерти, памяти и истинном достоинстве человека. Но делает это без скорби и риторики: с ясностью, иронией и внутренним достоинством философа, привыкшего смотреть в вечность без страха. Произведение построено на контрасте двух миров — городского и сельского кладбища, двух типов человеческой памяти. В первой части поэт описывает петербургское кладбище — тесное, суетное, исполненное лицемерия. Здесь всё подчинено показной роскоши и чиновному тщеславию: «купцов, чиновников усопших мавзолеи», «надписи о добродетелях, о службе и чинах». Даже смерть в этом пространстве не освобождает от рангов, степеней и притворства. Пушкинская ирония здесь холодна, точна, беспощадна: это сатирический портрет общества, которое не умеет умереть с достоинством, потому что не жило им. Но затем — поворот. Интонация меняется, стих становится тихим, прозрачным, исполненным благодарности. В деревне, среди старых дубов и простых камней, поэт находит естественное спокойствие бытия. Здесь «дремлют мёртвые в торжественном покое», здесь не нужно ложных надписей и мраморных урн — покой обретает истинную святость в простоте. Этот переход от насмешки к умиротворению — важнейший жест позднего Пушкина. Он не проповедует, не ищет выхода, а просто утверждает: истинное величие — в естественности и тишине. В мире, где живые кичатся даже смертью, он выбирает покой дуба и молитву крестьянина — последнее убежище смысла. Это стихотворение — не просто размышление о могилах, а поэтический завещательный взгляд на жизнь: горькая насмешка над ложью и благодарная тишина перед правдой природы.